Интервью с художником Петром Лебединцем 

Буквально недавно Киев посетил известный путешественник Фёдор Конюхов, и, если не ошибаюсь, у вас с ним была какая-то встреча и даже какие-то наметки на совместную работу.

Да.

Вы с ним и раньше были знакомы?

Нет, раньше не был знаком, познакомились во время его приезда. Ну, посмотрим, может совместно что-то и сделаем. Он ведь не только путешественник, но и художник.

Но он, кажется, больше специализируется по фотографии?

Он и график, и живописец, и фотограф. У него довольно разносторонние работы, поэтому нам будет интересно сделать какой-то совместный проект.

Сами вы путешествиями, как Конюхов, не увлекаетесь?
Я люблю путешествовать и много путешествую, но не совсем так, как это делает он. Потому что у него своя цель путешествий – экстрим. У меня всё происходит немножко по-другому (улыбается). Я больше путешествую с целью познавания мира и ознакомления с музеями других стран.

Последние впечатления от путешествий.
Недавние – от поездки в Швейцарию, я посмотрел много музеев – музеи Цюриха, Женевы, Базеля. Там присутствует и классическая, и современная живопись. Причём не только швейцарская,но и мировая. Хотя швейцарские художники тоже очень хорошо представлены. В разных музеях – разные пропорции. Там можно увидеть много работ разных художников.

У Кандинского сначала были реалистичные пейзажи, фигуратив, а уже позже он пришел к абстракции, к свободному мазку, к вольному изложению своих эмоций. Есть мнение, что к абстракции приходят постепенно и надолго, что предрасположенность к ней не проявляется у художника сразу.
Многие художники действительно пришли в абстрактную живопись через академическое образование. Не все, но многие. И в этом есть какая-то определённая логика, потому что когда человек получает академическое образование, ему становится немножечко тесно в этих творческих рамках. Он хочет их расширить. А через абстрактную живопись он может это сделать, ведь именно абстрактная живопись даёт неограниченные букеты возможностей для воплощения своих идей, фантазий, иллюзий и всего прочего.
Есть люди, которые пришли в абстракцию, а потом почему-то решили вернуться к реалистической живописи или просто к фигуративу. Многие остаются. Но были в истории прецеденты, когда художники действительно не могли вернуться из абстрактной живописи в реалистическую, и для них это была определённая трагедия. Например, Николя Де Сталь попытался вернуться, но у него это так и не получилось. Дело не в этом. У каждого художника − свой путь. И у каждого − своя творческая биография, творческая история жизни и развития в искусстве. Тут нет каких-либо аксиом и жёстких правил для всех. У каждого − свой уникальный и индивидуальный путь.

Вы тоже начинали с академического образования?
Да. Во времена Советского Союза я закончил Киевский художественный институт. А потом, после окончания института, возникла необходимость расширить свои возможности (то, о чём я уже говорил), появилось новое внутреннее видение, которое требовало реализации. Чтобы перейти на новый путь, нужно было много практически работать, экспериментировать с цветом. Это был постепенный переход.

Не было какого-то переломного момента?
Не было, потому что это был поэтапный процесс. С одной стороны, он был сложным и болезненным, но с другой– это было радостное событие для меня, связанное с откровениями, которые я открыл для себя, или скорее переоткрыл, увидев по-новому.

В тот момент учителя, окружающие поддерживали вас?
Художник − сам себе учитель. Конечно же были преподаватели в институте – это один период в жизни, который уже закончился. А потом человек сам развивается, сам себя учит, сам себе выбирает путь и самостоятельно приходит к какому-то решению: либо оставаться на академической стадии, либо трансформировать свое сознание в какую-то другую систему.

Учитывая последние события судового процесса Пояркова и Пинчука против журнала, где они были названы «глянцевыми художниками», как вы считаете – масс-медиа могут существенно повлиять на уровень качества картин, и современный украинский художник должен бороться за свое имя или же сами картины – это лучший пиар?
Я, честно говоря, не в курсе этих событий, поэтому конкретно ничего не могу сказать. Но я считаю, что по возможности художник должен отстаивать свои интересы. Но опять же – смотря какая критика, насколько она конструктивная. Если конструктивность присутствует и есть возможность спорить и отстаивать свою точку зрения, то тогда это нужно делать в любом случае. Но есть критика совсем беспредметная, тогда не стоит даже ввязываться в какую-то тяжбу. Тут нужно учитывать ситуацию.

Этой осенью у вас планируется выставка в Одессе?
Это будет продолжение проекта, который я начал весной. В мае было открытие моей персональной выставки в Союзе художников. Я сделал экспозицию в определённом формате – крупный формат, где я реализовал свою живописную программу, соответствует тому этапу развития, на котором я нахожусь в данный момент. А в Одессе, в Морской галерее, будет продолжение этого проекта, более расширенное, на котором посетители увидят не только крупный формат, но и средние и малые формы. Лично мне интересно просто посмотреть на свои работы в разных ситуациях и в разном формате. Думаю, для каждого художника это очень полезно и важно для творческой работы.

Видите кого-то интересного среди молодых, современных украинских художников?
Современные молодые художники есть. Единственное – появилось очень много молодого претенциозного искусства, которое стремится за востребованностью, но при этом теряет качество и художественность, как таковую. Хотя хорошо, конечно, что выставляются очень активно…

…но роль образования никто не отменял.
Да. Более того, я считаю, что сейчас выставляется не так много хороших произведений. Гораздо больше поверхностных, в итоге много поверхностного искусства. Наверное, это проблема времени – на сегодняшний день нужно очень быстро работать, много выставляться, быстро зарабатывать имя, но не всегда это идёт в ногу с художественным качеством.

Но этот же этап должен закончиться по мере накопления капитала?
Не обязательно. Не всегда количество переходит в качество. Есть много медиа-персонажей, которые непонятно откуда появляются и потом неизвестно куда исчезают. Это всегда было, но сейчас у нас ускоренное время, и все эти процессы мелькают, как в калейдоскопе. Хотя уверен, всё равно время всё расставит на свои места и отсеет всё это наносное.

Скажите, интерес к искусству – он растет вокруг или замыкается в том небольшом круге ценителей, который остаётся и постепенно обновляется поколение за поколением?
Круг ценителей остаётся, но в то же время появляются люди, которые живо интересуются искусством, заметно появление тяги к арт-объектам. Это отрадно. Многие начинают понимать и чувствовать художественный вкус. Я считаю, что это положительные изменения. Люди начинают ценить важность и энергетику картин в своем доме. Это важно, потому что картины – не просто декор или украшение. Это определённый объект, который связан с какими-то вещами, с потребностью общаться с искусством, потребностью развиваться, понимать искусство. Это совсем другая область интересов.

Конечно, но тут ещё надо упомянуть финансовый момент, чтобы перешагнуть покупку репродукции где-то в переходе до покупки подлинника современного художника. Это проблема достатка?
Естественно. Но так было во все времена. Искусство – та сфера интереса человека, когда ему уже мало иметь просто материальный достаток. Ему нужны вещи, которые определяли бы его стиль жизни, стиль поведения, стиль мышления, чувствования, которые бы его позиционировали в этом мире через восприятие искусства. Это очень важный момент, особенно в наше время.

Интервью для журнала «Домомания»